Был день ясный, и проснулся Роан, первый из осознавших себя. Голод и жажда терзали его, и он, взяв своё копьё-до-звёзд, отправился в путь. Пять листьев упало с дерева, что растёт на вершине Киу, когда Роан пришёл к Великочёрной Реке. И семеро в одном сидели на берегу Великочёрной реки, не двигаясь. Роан подошёл к ним и спросил: "Голод овладел мной, есть ли у вас пища? Жажда овладела мной, есть ли у вас питьё?" И семеро в одном ответили ему: "Голод для тех, кто помнит себя, жажда для тех, кто помнит себя. Мы же забыли себя, забудь и ты". Тогда Роан спросил: " Глубока ли река эта? Есть ли в ней хатки?" И семеро в одном ответили ему: "Знания эти - для тех, кто знает. Мы же забыли всё, забудь и ты". Ярость тогда охватила Роана. Взял он своё копьё-до-звёзд и проткнул Великочёрную Реку. И задрожала Великочёрная Река, поднялась до небес, а потом упала, извиваясь кольцами. "Зачем ты меня терзаешь, первый из осознавших себя, за что ты проткнул меня? Не я причина твоей злобы, не я причина помешательства семерых в одном!" - спросила Великочёрная река у Роана. И Роан ответил ей: "Права ты, нет твоей вины в том, что случилось. Но течёшь ты безмолвно и равнодушно, вина твоя в том, что происходит!" Сказав это, Роан вынул копьё из Великочёрной Реки и перешёл её. Ещё пять листьев упало с дерева, что растёт на вершине Киу, когда Роан пришёл к Серой Равнине. И была Серая Равнина безжизненна и пуста. Пал на колени Роан и заплакал от горя. Слёзы его превратились в озёра, из озёр тех вылезли хатки, и прошлись по Серой Равнине. Там, где прошёл каждый хатки, зазеленела трава, распустились цветы. Увидев это, Роан упал на спину и заплакал снова. И слёзы его, падая в небо, превратились в тучи, тут же разродившиеся дождём. И прошёл дождь над Серой Равниной, и каждая капля, упавшая там, где не прошёл хатки, превращалась в дерево или куст, а каждая капля, упавшая там, где прошёл хатки - в зверя или птицу. Прекратил плакать Роан, увидев, что он теперь - посреди леса. Встал он, взял своё копьё-до-звёзд и пошёл искать дерево Тикки. В гуще леса нашёл Роан дерево Тикки. Тогда, поднял он своё копьё-до-звёзд и проткнул им одну из ветвей дерева Тикки. И упала ветвь к ногам Роана, превратившись в пищу. Тогда Роан поднял своё копьё-до-звёзд и проткнул им другую ветвь дерева Тикки. И упала ветвь к ногам Роана, превратившись в бурдюк с питьём. Взял Роан пищу и питьё, утолил ими свой голод и жажду. Затем, лёг под деревом Тикки и уснул. Так закончился шестой день Роана, первого из осознавших себя...
Послушник Кунтик отодвинул от себя священную книгу Ак Шархана и, зажмурившись, потряс головой. "Что за бессмыслица" - с ужасом думал Кунтик: " Что за бессмыслица! Ужели, я никогда не пойму и так и останусь навсегда послушником? О, горе мне!" Кунтик потёр лицо руками, затем придвинул к себе священную книгу Ак Шархана. Затем он перевернул только что прочтённые им страницы и, в надежде, что на этот раз поймёт хоть что-то, начал читать заново.